VIII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2016

Фильм Алана Паркера «Птаха» (Birdy, США, 1984) рассказывает историю двух юношей, Эла Колумбато (Николас Кейдж) и птахи (Мэттью Модайн), абсолютно противоположных по своим характерам и интересам, но ставших друзьями по воле случая. И глуповатый Эл, и витающий в облаках Птаха любят свободу и видят смысл своей жизни именно в ней, но по-разному её трактуют. В то время, как Эл чувствует удовлетворение, тратя время на такие простые удовольствия, как бейсбол и интимная близость с девушками в не самых романтичных местах, Птаха только стремиться к настоящей свободе, потому что для него обременительным и непонятным является само человеческое существование и социальные нормы.

Эл – не блещущий умом красавец, успешный у противоположного пола и привыкший к социальным нормам, Птаха же абсолютно не понимает принципов взаимодействия людей, будучи более склонным к детским или животным манерам поведения. На выпускном, куда Птаху приглашает влюблённая в него симпатичная одноклассница, юношу больше интересует разговор с отцом, на ярмарке, где Эл подцепил для себя и друга двух девушек, Птаху больше интересует выставляемый на показ человек-амфибия, долгое на долгое время задерживающий дыхание под водой. Абсолютно неспособный приживаться в обществе, Птаха нуждается в занятии, которому он может отдаться целиком. Таким занятием для него являются птицы. Лишь только на непродолжительное время, после катастрофы в начале фильма, Эл умудряется переключить внимание Птахи на совместный ремонт машины. И именно в сцене, в которой Птаха ругается с продавшим эту машину без ведома ребят отцом Эла, юноша выглядит наиболее похожим на нормального человека. Если отталкиваться от теорий Альфреда Адлера о том, что характер человека построен на сложившихся в детстве комплексах, можно предположить, что Эл был плотно втянут в социум, в результате чего автоматически подцепил все необходимые нормы поведения, не видя оснований выбиваться из общества, способного предоставить ему столь важные для него удовольствия, Птаха же не чувствует потребности в обществе, будучи абсолютно незаинтересованном в его преимуществах, таких, как, например, отношения с девушками, герой не имеет ни малейшего представления, в чём прелесть увеличенных грудных желёз. В соответствии с концепцией дуализма Карла Густава Юнга, персонажи фильма «Птаха» дополняют друг друга, каждый подталкивает другого к новым действиям в своей сфере. Также герои соответствуют во многих сценах фильма анально-удерживающему и анально-выталкивающему типу поведения по Фрейду, что создаёт в фильме большое количество трагикомичных эпизодов. Тем не менее, различие характеров ведёт к принятию обоими персонажами в концовке фильма одной и той же идеи, заложенной в фильм.

Нелинейное повествование обусловлено необходимостью параллельно демонстрировать развитие осознания идеи фильма как в Эле, так и в Птахе. Птаха идёт к своему тяжёлому состоянию на протяжении всей жизни (события, произошедшие до попадания Птахи в психиатрическую лечебницу для военных, демонстрируются как бы в качестве воспоминаний, которые где-то глубоко в подсознании душевнобольного Птахи мелькают, пока он смотрит на небо за окном), и случившаяся на войне катастрофа в данном случае выступает в качестве катарсиса, окончательно оторвавшего «Оно» Птахи от его человеческой натуры. Для Эла же сумасшествие лучшего друга становится мотивацией для размышлений и осознания некорректности собственного восприятия окружающего мира. Рассказанная в начале фильма история знакомства двух друзей сама по себе соответствует излюбленной Голливудом трёхактной структуре (о неизбежности декомпозиции на три акта каждого отдельного акта трёхактной структуры настойчиво утверждает в своей книге «Кино между адом и раем» Александр Митта). В первом акте случай заставляет Эла и Птаху заговорить: младший брат попросил Эла отобрать у Птахи свой украденный нож. Эл отбирает у Птахи нож, но выясняется, что тот не крал нож, а купил его у другого парня, но, поскольку нож краденный, он его отдаёт. В ходе этой сцены Эл между делом интересуется, зачем Птаха возится с голубями, на что тот отвечает, что хочет научить их приносить почту. Эла это заинтересовало, и с этого момента начинается та часть сюжета, которая в книге Блейка Снайдера «Спасите котика!» именуется «Развлечения и приколы», подружившись, парни таскаются по городу, отлавливая голубей, лазят за птицами в опасные места, катаются по городу на велосипедах с клетками на передней раме и строят на дереве во дворе у Птахи домик на дереве. И после этого Эл впервые замечает, что с его другом по-настоящему что-то не так, когда видит его одетым в костюм голубя. В третьем акте двое друзей пробираются на закрытую территорию какого-то завода, чтобы отловить голубей, гнездящихся под крышей высокой конструкции. Птаха, сшивший для себя и Эла костюмы голубей вроде как для маскировки, на самом деле хотел, надев костюм, приблизиться к основной своей цели – стать птицей. Из-за неосторожности Эла Птаха скатывается с крыши и повисает на краю. Эл хочет позвать помощь, но Птаха, практически не раздумывая, прыгает вниз. Эта сцена примечательна тем, что она дважды за фильм демонстрирует цикличность, второй раз это проявится в концовке фильма, первый раз – тут же, пока Эл сбегает по лестнице, мы раз за разом наблюдаем сцену падения Птахи, потому что, пока Эл не подбежит к лежащему на земле другу, он бесконечно находится для него в состоянии падения. Все остальные события фильма можно разделить на три временных промежутка: перемежая друг друга, на протяжении всего фильма на экране разворачиваются события, произошедшие с момента знакомства ребят и до войны, и события, происходящие после войны в психиатрической лечебнице; третьей частью тут являются кошмарные кадры с поля боя, показанные лишь перед переходом к финалу фильма. До тех пор мы можем лишь догадываться, что произошло с обоими парнями. Как отмечается в книге Н. Мариевской «Время в кино», нелинейная структура фильма далеко не всегда ведёт к усложнению понимания. Отодвигая в данном фильме раскрытие военных событий на финал и одновременно рассказывая историю развития душевного расстройства у двух друзей, создатели лишь упрощают для зрителя понимание заложенных в фильм идей.

Отец Птахи говорит сыну, что и сам имеет увлечение, абсолютно не интересующее общество: он страстно увлекается плетением и считает себя лучшим мастером этого дела в округе. При этом работать он вынужден уборщиком в школе, скрываясь от остальных людей на подвальных этажах и оставаясь совсем незамеченным для всех, кроме сына, на многолюдном школьном выпускном. В обществе предпочитают не замечать отдельного человека с его интересом и проблемами, Эл начинает замечать это после войны. В поезде из-за простого детского любопытства сидящая напротив девочка пялится на перевязанное лицо Эла, но её мама делает ей замечание: на Эла нельзя смотреть, это дурной тон. Из-за полученного на войне нервного тика всё время сплёвывающий секретарь майора в клинике также осознанно игнорируется. По привычке Эл, пытаясь поддержать беседу в разговоре с майором, иронизирует на тему последствий операции на собственном лице, но майор предпочитает не говорить на эту тему. Бессмысленность утешений со стороны врачей относительно собственной внешности Эл понимает потому, что аналогичные утешения звучали в адрес другого пациента, лицо которого, как выражается сам Эл, напоминало гамбургер средней прожарки. Люди друг друга не слушают вне зависимости от того, психи они или нет. Эл замечает такие моменты, но и сам, в начале фильма ещё будучи прочно привязанным к обществу, пытается игнорировать их. По поводу состояния Птахи первое время он будет иронизировать, что его друг просто решил сбежать с войны и выбить повышенную пенсию. Но жалкий вид Птахи, которого мерзкой субстанцией кормит с ложечки молоденькая медсестра Ханна, вызывает у Эла отвращение, и в нём зарождается осознание действительности. Птицам не нужны человеческие имена, потому что для них они ничего не значат, точно так же и сам Птаха весь фильм остаётся просто Птахой. Для птиц дом – это не доски, из которых он построен. Птенцы не просто машут крыльями, а осознают нормальность своего нахождения в воздухе. Постепенно осознавая причины, по которым Птаха предпочёл быть птицей, а не человеком, Эл уже не может быть собой прежним. На автомате завоевав расположение Ханны, он не хочет сблизиться с ней, подобные способы отвлечения от действительности более не подходят ему. Наблюдая в окно за уходящим в армию Элом, Птаха случайно выпускает в окно одну из своих канареек, и из двух друзей в этот момент он куда острее переживает потерю животного, затем погибающего от удара о стекло, этот переломный момент приводит юношу к отчаянной попытке найти новое отвлечение в войне, но она его окончательно ломает. Для Эла, чётко видящего, что в его друге ещё есть что-то человеческое, врач, ищущий причины проблемы не в том месте, является последней каплей. Окончательно потеряв надежду на спасение друга, он решает остаться навсегда с ним, потеряв надежду на нормальное возвращение во внешний мир. «Эл, иногда ты несёшь такую чушь», - заявляет Птаха.

История о том, как Эл и Птаха подрабатывали, помогая в отлове собак, которых затем сдавали на скотобойню, показывает, как юноши могут быть обманом втянуты в бессмысленную слепую жестокость, в которой они станут всего лишь инструментом. В конце фильма Эл уже чувствует себя в данной ситуации собакой. Как символ на протяжении всего фильма присутствует клетка. На каждом окне обязательно есть решётка, все заборы обязательно представляют из себя металлическую сетку. Клеткой для человека является созданный обществом мир.

В конце фильма Птаха и эл пытаются сбежать из клиники. Забравшись на крышу, они, кажется, оказываются в тупике. Пока Эл блокирует двери, Птаха встаёт на край крыши и так же без раздумий, как и в начале фильма, прыгает вниз. Только в начале фильма Птаха прыгал, считая, что он способен лететь, чувствуя свою схожесть с птицей. В конце фильма он прыгает на находящуюся чуть ниже крышу соседнего корпуса, теперь он, заново пережив в своём подсознании яркие моменты его дружбы с Элом, полон решимости в своём желании быть свободным человеком и бежать с другом из психбольницы.

Источники:

Роберт Макки, «История на миллон долларов» - Альпина нон-фикшн, 2008

Александр Митта, «Кино между адом и раем» - Издательство Астрель, 2014

Блейк Снайдер, «Спасите котика! И другие секреты сценарного мастерства» - Манн, Иванов и Фербер, 2015

Уильям Индик, «Психология для сценаристов» - Альпина нон-фикшн, 2014

Наталья Мариевская, «Время в кино» - Прогресс-Традиция, 2015

Семён Фрейлих, «Теория кино: от Эйзенштейна до Тарковского» - Константа, 2013.

Код для цитирования: Скопировать