V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

Статья посвящена анализу лексической наполняемости рукописного текста «Тобольского травника XVIII века», позволяющей раскрыть его культурно-лигвистическую значимость. Рукописные травники представляют собой богатый материал для изучения истории русского литературного языка и языка медицинской сферы в частности, т. к. дает богатый материал для изучения истории ряда лексико-тематических полей и формирования специальной медицинской, ботанической и фармацевтической терминологии.

Ключевые слова: Простонародные памятники письменности, народная культура России XVIII в., народная медицина, предтермины, формирование медицинской терминологии.

В историю русского языка XVIII век вошел как период формирования русского литературного языка на национальной основе. На исконно-русской территории к этому времени прекращается образование новых диалектных различий, но на территории позднего заселения, к числу которых относится территория за Уралом, начинают складываться говоры вторичного образования.

В настоящее время отмечается повышение интереса исследователей к проблемам народной культуры России XVIII в. - эпохи, переломной для русского общества в целом. При изучении памятников письменности большое значение имеет решение вопроса поиска новых источников. В этой связи одним из перспективных направлений является исследование рукописных памятников XVIII в., хранящихся в периферийных архивах.

Среди оригинальных рукописных жанров общерусской письменности XVI-XVIII вв. особое место занимают близкие к живому языку так называемые «естественнонаучные» тексты: зелейники, травники, врачебники, вертограды, лечебники, в которых представления о природе неразрывно связаны с повседневной заботой человека о своем здоровье. Их основная семантико-тематическая направленность - врачевание заболеваний человека народными средствами. В целом эти тексты близки по содержанию и изложению материала к своеобразным простонародным энциклопедиям. Они отражают наивные, донаучные, но подчас глубокие обобщения и наблюдения над окружающим миром и удивительный практицизм простого русского человека рассматриваемой эпохи. В российских архивах хранится около 400 памятников этого жанра [1]. В основном они рукописные, не переведены на современный язык и не передаются гражданицей XVIII века или графикой XIX-XX вв. Эти источники до сих пор не только мало изучены, но и практически не введены в научный оборот.

Объектом изучения стал опубликованный текст «Тобольского травника XVIII века» [2], точно передающий содержание рукописного источника, хранящегося в фондах библиотеки редкой книги при Тобольском историко-архитектурном музее-заповеднике (КП 1287). Основная его задача - передать знания о лечении болезней человека в доступной форме.

Текст травника представлен в рукописном варианте и имеет только один список, хранящийся в музее г. Тобольска. Памятник основательно никем не исследован, хотя является ценнейшим источником для изучения различных аспектов лексикологии, словообразования, морфологии и синтаксиса XVIII в. Источник ориентирован на лечение заболеваний различных органов человека, содержит мудрые советы о том, как беречь свое здоровье.

Композиция частей книги мало мотивирована и не вполне упорядочена хотя бы в алфавитном порядке. Однако в изложении материала прослеживается некая закономерность: болезни органов человеческого тела перечисляются как бы «сверху вниз» и «снаружи вовнутрь»: о головh, о глухотh, о лицh, о носh и насморкh, об устахъ, о ознобh, от ожегу, от чирьевъ, об уриномъ разсужденiи. Изложению содержания рецепта лечения предшествует отступление нравоучительного характера, определяемое как особый жанр - врачебная былi<. В начале памятника содержится замечание о воздержании «от неподобного ядения и пития», чрезмерность которого ведет человека к недугам. Вступительная часть рукописи дает наставления читателю о том, как беречь здоровье. Автор указывает на прямую связь человека с природой: «суть Божiю помощiю четырми [обрыв] естествы соверши Бгъ. Кругъ подобно тому. Весна. И лhто. И осень ... зима» (с. 137). Далее материал скомпонован по главам, каждая из которых имеет свое название, например: «О головh», «О глухотh», «Об уринh» и т. д. Во многих главах списана лечебная значимость растений, их составных частей. Некоторые растения, например, трава вороново гнездо (гл. «Объ очах»), подробно характеризуется не только по внешним признакам, но и по месту нахождения, указывается, в какое время «брати»: «...растет по лhсамъ... листочки что капуста цвhтъ жhлтъ» (л. 122).

По своей функциональной принадлежности тексты «Травника XVIII века» и «Травника XVIII века» неоднородны: семантические группировки слов и фразеологизмов уже при первичном анализе отражают сплав книжно-славянской и народно-разговорной стихии. Это обусловлено содержанием и целью написания: лечебники предназначались для малограмотного населения. Тексты этих источников отражают несколько сфер функционирования, (л. 116), основными из которых являются научно-познавательная и бытовая.

«Тобольский травник...» дает богатый материал для изучения истории ряда лексико-тематических полей и формирования специальной медицинской, ботанической и фармацевтической терминологии.

Исследованию подвергалось более 120 наименований различных болезней человека. Изучаемый материал показал, что в XVIII в. на Руси велась широкая медицинская практика, было известно большое количество болезней.

Остановимся на этимологической характеристике лексем. Как известно, современные названия болезней и лекарственных препаратов основаны на латинском языке. Но в тексте источника находим лишь несколько слов иноязычного происхожеия: апостема < лат. apostema «нарыв» - нарыв, гнойник, шишка, воспаление; епеленсия < лат. epilepsia «падучая, эпилепсия» - эпилепсия; кансеръ < лат. cancer «рак, краб; раковая опухоль» - рак; колера < греч. chole  «желчь» + rheo «течь, истекать» - холера; плеуруг < греч. pleura «ребро, бок» + itis окончание в названиях воспалений; стомахово болѣзнь < лат. stomachus «желудок» - болезнь желудка; фестула < лат. fistula «нарыв, свирель, труба, трубка» - подкожная застарелая болячка, нарыв.

Большая же часть слов-названий болезней имеют русскоязычное происхождение. Это связано, прежде всего, с тем, что активное влияние латинского языка на русский началось лишь в XVII в. с юго-западных районов Руси, а затем, в связи с возросшей ролью образования, проникло и в остальные регионы страны. Исследуемый нами текст неизвестного автора «Тобольского травника...» относится к XVIII в., но он был найден (а возможно, и написан!) на северо-востоке страны, в г. Тобольске, куда влияние латинского языка, несомненно, проникло позднее.

Следует отметить, не все слова, называющие болезни, нашли отражение в словарях XVIII в. Это обусловлено тем, что наиболее крупные словари, характеризующие язык Петровской эпохи, «Словарь Академии Российской» и «Словарь русского языка XVIII века» (издание которого до сих пор не закончено), включающие в себя богатейший материал, не всегда отражают региональный компонент.

Так, например, не находим в таких словарях значение ряда болезней: дрожанная болезнь (лихорадка), зубоядь (зубная боль), шальной (психически нездоровый), трясовица (лихорадка) и др. Слова золотникъ и зимница даны в другом значении: золотникъ (золотникова трава)[3]; зимница (зимовье) [4].

Рассмотрим включение слова свербежь (свароба, сваробь, сваробъ) в словари XVIII в. Свербежь - зуд, вызывающий расчесы ...Свербежь и короста лhчить взять лuкъ...(с. 79). Егда свароба на комъ, взять серы горючеi и истереть мелко и смешать с укусомъ да з деревяннымъ масломъ и темъ въ вечеру спать ложась мажься (с. 77).

В «Словаре Академии Российской» свербеть, свербежь, свароба, свербячки представлены как однородные. СВЕРБИТЬ и Свербится, свербhть и свербhться. гл. безл. Зудитъ. Свербитъ тhло, голова. Свербежъ, жа. по Сл. Свербъ, ба. с. м. Свербота, ты. с. ж. Зудъ. Да поразитъ тя Господь крастою дивiею, и свербомъ, яко немощи тебh исцhлитися. Второз. XXVIII. Стих. 27. Засвербhть, засвербhло, засвербитъ, гл. безл. Начать свербhть. [5].

В способах образования таких слов наблюдаем общерусские тенденции. Большое количество слов образовано суффиксальным способом, причем есть ряд общих суффиксов: -ость: глухость (глухота), желтость (желтуха), тукость тhлесная (ожирение), темность в очахъ (катаракта), сухость (чахотка, туберкулез); -(е)ниj(е): безгласие (безмолвие, молчание), биение трясовичное (приступ судорог, лихорадка), кипление крови (несвертываемость крови), прокажение (заболевание проказой, чумой); слепление (слепота), смущение (потеря рассудка); -(а)ниj(е): грудное разседание (кашель), лунное страдание (лунатизм), рвание (рвота), рыгание (рвота), тяжкое воздыхание (одышка), чихание (чахотка или чиханье); -е(н)ств(о): безсильство (бессилие); бешенство (бешенство), горячество (жар); -от(а): икота (икота), пухота (опухоль), свербота (зуд, вызывающий расчесы); -ьj(е) -иj(е): великое уныние (депрессия), поветрие (смертельная эпидемия, мор); -иц: бородавица (бородавка), дыховица (одышка, удушье, астма), заушица (опухоль, воспаление заушной железы; свинка), зимница (лихорадка), нохтоедица (нарыв под ногтем, у самого ногтя), потница (сыпь, выступающая на теле вследствие перегревания), трясовица (лихорадка); -ец: дhтинец (вид детского паралича с признаками эпилепсии); -ин: зимница (лихорадка), опухлина (опухоль), пежины (темные пятна на коже), роспалины (нарывы), холерина (холера), хракотина (кашель); -еж: свербеж (зуд, вызывающий расчесы); -ик: волосатикъ (слизняк; щетина).

Распространенным способом образования названий болезней является использование вместо однословного термина словосочетания, образованного по модели «прилагательное + существительное боле(h)знь / болячка / недугъ / немощь», например: водоточна болhзнь (водянка), волосатикова болячка (подкожная опухоль, язва), горляно болезнь (болезнь горла), дрожанная болезнь (лихорадка), желтикова болhзнь (желтуха), зубно немощь (зубная болезнь), епеленсия, епеленсиева болhсть, епилептисовый, епилепсис (эпилепсия, в древнем языке обдержание); падучий недугъ (эпилепсия), селезенно болезнь (заболевание селезени), плючная немощь (заболевание легких), печено болезнь (заболевание печени), фестала, фестулова болячка (свищ, подкожная застарелая болячка); четверодневная трясовица (четырехдневная лихорадка).

Это связано, прежде всего, с тем, что в XVII в. была слабо сформирована терминология, поэтому вместо терминов использовались так называемые предтермины, т. е. специальные лексемы, используемые в качестве терминов для называния новых сформировавшихся понятий, но не отвечающие основным требованиям, предъявляемым к термину. В качестве предтермина и выступали обычно описательные обороты.

Важными системными свойствами изучаемой лексики являются отношения вариантности (вариативности), синонимии, антонимии и полисемии.

Непременным условием существования вариантов слов является тождество их значений. Считаем необходимыми чертами вариантов слов общую корневую часть и только внешние различия (место ударения, фонемы, аффиксы). В соответствии с этим принципом в лексике «Тобольского травника XVIII века» выделяем фонетические, морфонологические, морфологические и орфографические варианты слов, а также однокоренные слова, соотносящиеся в значениях.

Наиболее широко в исследуемой лексике представлены фонетические варианты, обусловленные отражением в тексте особенностей местного произношения: дохтуръ - докторъ, инбирь - имбирь - имберь, исопъ - изопъ, киноварь - кенаварь, морошка - марушка - морушка - мурошка, мягчити - мякчить, пазаха - пазуха, пелень - полынь, пухота - пыхота (опухоль), порожнее место - порозжее место, тяжолая кровать - тежелая работа, халера - колеровый (холера) и др.

Морфонологическими вариантами слов являются: берегъ - брегъ, волхобное (коренье) - волшебное, городъ - градъ, древяное масло - деревяное масло, дыхати - дышати, холодить - охлаждать и др.

Морфонологические варианты слов отражают вариативность на морфемном шве и образуют алломорфы. Хронология возникновения алломорфов русского языка различна. Генетически старшие чередования, связанные с действием общеславянских законов открытых слогов и слогового сингармонизма (г//з; к//г; д//ж; б/бл; п//пл и др.), служат дополнительным средством современного формообразования и словообразования. Альтернации, возникшие после распада праславянского единства, выполняют те же функции в словообразовательных гнездах и грамматических парадигмах, а также служат маркером происхождения слов и словоформ (ч, жд - восточнославянские, щ, ж - старославянские). Дополнительным средством оказываются и внутрикорневые альтернации, связанные с полногласием, неполногласием (-оро-, -оло-, -ере- восточнославянские; -ра-, -ла-, -ре-, -ле- старославянские).

Морфологическими вариантами являются: лице - лицо, мокрота - мокроты, нутрь - нутря, острость - острота, постыти - постынуть, свербеж - свербота, просек - просека, темнота - темень, укормить - прокормить, утре - утром, фиников - финиковый и др. Это не что иное, как варианты, отражающие колебания в роде, числе, падеже, лице (спряжении), а также в образовании форм существительных и прилагательных.

К орфографическим вариантам слов относятся: балоты - болоты, болесть - болезнь, горелка - горилка, дубрава - дуброва, дяревня - деревня и др. Колебания, отражающиеся на письме, были вызваны действием в то время двух принципов написания: фонетического, традиционного (письма по звонам), и нового, складывающегося тогда морфологического принципа, связанного с выработкой определенных правил, строго закрепленных уже позднее в словарях и справочной литературе.

Особый вид междусловных семантических отношений представляют синонимия, антонимия, полисемия.

Явление синонимии усложнялось в исследуемую эпоху существованием старых и новых лексических элементов, а также врачебных терминов и апеллятивов. Слова, находящиеся в синонимических отношениях, образуют синонимические ряды: безгласие - безмолсие - молчание, боhзнь - нездоровье - недугъ, недомогание - немочь, врачевание - лечение - врачение, вседневный - постоянный - ежедневный, заболеть - занемочь - ослабеть, исцелиться - поправиться и др.

В синонимические отношения с однословными апеллятивами и терминами вступает большинство терминологических сочетаний, образуя синомические пары: аквилапапсисъ - орлиный камень, болhсть водяная - отокъ, водопитие - питье воды, дельный - самостоятельно сделанный, епелейсиева болhсть - епилепсия, жилы - кровеносные сосуды, менстрово течение - ментровы, мокрица - мокричная трава, морово поветрие - моръ, отокъ воточной - водянка, перепускной - прошедший перегонку, петрушка - петросилева трава и др.

В пределах одной тематической группы в синонимические отношения между собой могут вступать и терминологические сочетания, зависимые компоненты которых синонимичны. Иногда такой синонимический ряд включает в себя и синоним-лексему, однако подобные трех и более членные ряды в рукописном тобольском «Травнике XVIII века» редки: мадиамъ - мадьяна - медиянна - локтевая вена, менстровы - манстровы - менстрово течение, свороббрина - свараборина - сварабовина - дикая роза - шиповник, уздравить - уздравливать - выздоравливать и др.

По семантике и стилистической характеристике все описываемые синонимические ряды можно поделить на абсолютные синонимы, синонимы идеографические и стилистические.

Между семантически противопоставленными словами проявляются отношения антонимии. Антонимии прослеживаются лишь в некоторых тематических группах, в частности, в группе глаголов, называющих состояние человека, а также среди глаголов, называющих действие, направленное на исцеление человека: дать - взять, заболеть - исцелиться, исхудать - поправиться, обвеселеть - загрустить, положить убрать и др. Много антонимических пар и среди существительных, прилагательных и наречий: вечере - утрось, день - ночь, маленько - много, мокрота - сухость, недуг - здоровье, работа - отдыхъ, сытость - голодъ, теплостный - хладнокровный, утроба - внутренность и др.

Через многозначность проявляются системные отношения в лексике, поскольку развитие семантической структуры или иного слова происходит на основе каких-либо ассоциаций. По нашим наблюдениям, многозначными являются только 20% от общего числа собранных слов: иголковые (волосы, трава и тряпица); вытянет (болезнь и одеяло); держать (в руках и отвар в банке); стоит (человек и вино); тяжолая (кровать и болезнь); отгонять (уток и боль) и др. Следует отметить частность этого явления среди глаголов и гораздо реже среди прилагательных и существительных: поветрие, праздный, пустошь, течение, теплостный, тонкой, худой и др.

Обобщая изложенное, следует сказать, что не все слова, называющие болезни, нашли отражение в словарях XVIII в., большинство исследованных нами слов имели русскоязычное происхождение, среди них следует выделить слова, образованные суффиксальным способом, а также отметить, что вместо конкретных названий болезней наблюдалось широкое использование описательных оборотов - предтерминов.

Простонародные травники и лечебники представляют собой богатый источник для изучения русского литературного языка и языка медицинской сферы минувшего столетия. Рукописные травники и лечебники имеют также научное значение: мы узнаем о болезнях и недугах, известных в то время, о распространении привозных иностранных лекарств, о закреплении новых медицинских понятий. Практическая значимость травников, лечебников, вертоградов, зелейников была очень высока. В них содержались рецепты, которые до сих пор сохраняются в народной медицине и в последнее время все чаще используются специалистами.

Список литературы

1. Тобольский травник XVIII века [Текст] / под ред. Л.А. Глинкиной. - Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2004 - 252 с.
2. Виноградов, В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. [Текст]: учебник / В.В. Виноградов. - 3-е изд. - М.: Высш. школа, 1982. - 528 с.
3. Выхрыстюк, М.С. Междусловные семантические отношения внутри тематических групп лексики врачевания тобольского «Лечебника XVII века» [Текст] / М.С. Выхрыстюк // Уральские бирюковские чтения. Из истории Южного Урала и российских регионов Сборник научных статей. Выпуск 2. - Челябинск: ЧГПУ, 2004. - С. 314-317.
4. Глинкина, Л.А. Тобольский травник XVIII века. [Текст] / Л.А. Глинкина. - Челябинск: ЧГПУ, 2003. - 285 с.
5. Гринев, С.В. Введение в терминоведение: учеб. Пособие / С.В. Гринев. - М.: Моск. Лицей, 1993. - 309 с.
6. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.И. Даль. - М: Флинта, Наука, 2004.
7. Колесов, В.В. Из лечебников и травников. Подготовка текста, перевод и комментарии [Текст] / В.В.Колесов // Памятники литературы древней Руси конец XVI - начало XVII веков. - М.: Худ. Лит-ра, 1987. - 525 с.
8. Словарь Академии Российской 1789-1794. Т.1: А-В. - М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001. - 688 с.
9. Cловарь русского языка XVIII в. - Т. 1-10. - Л.: Наука, 1984-1999.
10. Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. / П.Я. Черных.  - М.: Рус. яз., 1994.  - 420 с.

I Колесов, В.В. Из лечебников и травников. Подготовка текста, перевод и комментарии [Текст] / В.В.Колесов // Памятники литературы древней Руси конец XVI - начало XVII веков. М.: Худ. Лит-ра, 1987. C. 523.

IIТобольский травник XVIII века. [Текст] / Под ред. Л.А. Глинкина. Челябинск: ЧГПУ, 2004. C. 5.

III Словарь Академии Российской 1789-1794. Т.1: А-В. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001. С. 127.

IV Словарь Академии Российской 1789-1794. Т.1: А-В. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001. С. 72.

v Словарь Академии Российской 1789-1794. Т.1: А-В. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001. С. 371.