IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2017

Установление дипломатических отношений и развитие экономических связей между государствами не вызывают никакого недоумения. Но вопрос, для чего такие контакты устанавливаются и как они развиваются, требует отдельного освещения. Зачастую экономические отношения – это не только финансовая выгода, но и просчитанная на много шагов вперед стратегия. В этой связи отношения между отдельными государствами могут приобретать статус «стратегического партнерства», означающего, что отношения переходят на новый уровень. И без определенных оснований ни одно государство такую планку поднимать не будет. Примеров таких «стратегических партнерств» в настоящий период времени довольно много. Это, например, отношения России и Казахстана, США и Индии, Китая и Пакистана. Взаимодействие двух последних довольно неординарных государств приковывает к себе пристальное внимание мирового сообщества.

КНР и Пакистан установили дипломатические отношения 21 мая 1951 г. Обострение ситуации в треугольнике «Индия-Пакистан-Китай» в конце 1950-х – начале 1960-х гг., в том числе серия китайско-индийских пограничных конфликтов, дало новый импульс сотрудничеству КНР и Пакистана. Последовала серия актов в поддержку друг друга. Так, Пакистан с 1961 г. выступал за принятие КНР в ООН. В 1963 г. было подписано соглашение о границах и строительстве железной дороги, связывающей Синьцзян-Уйгурский автономный район с районами Северного Пакистана. С этого момента началось активное взаимодействие между государствами в наиболее важных сферах [1].

Но в настоящее время не всё так безоблачно, как кажется на первый взгляд. Если Китай поражает своим стремительным развитием, то Пакистан – совсем другой случай. Эта страна уже давно стала оплотом нестабильности. С момента образования Исламской Республики неотъемлемой частью политической жизни являются военные перевороты. Военная диктатура сменялась демократией и наоборот, и так долгие годы. Вот и сейчас мы не можем достоверно знать, насколько долго Исламабад сможет удерживать навязанную извне «демократию». Да и возможна ли демократия на Ближнем Востоке? Можно наблюдать своеобразную цикличность политических режимов. Военное правительство в среднем находится у власти 10 лет, затем свергается и приходит демократическое, которое, в свою очередь, не может эффективно провести реформы ни в одной сфере жизни, утопает в коррупции, провоцируя тем самым новый государственный переворот. Вопиющим фактом можно назвать отношение к таким событиям самих пакистанцев, они настолько привыкли к нестабильности, что их нисколько не удивляет частая смена правительств. Усиливает нестабильность соседство с Афганистаном: некоторые районы Исламабад не в состоянии контролировать, что в несколько раз усугубляет положение. Так, северо-западные территории страны находятся под властью талибов, которые провозгласили там создание Вазиристана.

Таким образом, будущее Пакистана крайне туманно. Исламабад, даже проводя реформы в стране, не может без посторонней помощи вытащить себя из хаоса. При этом сложившаяся ситуация в некоторой степени на руку Индии, а также различным террористическим группировкам, глубоко основавшимся на пакистанской земле.

Политически раздробленный Пакистан – уязвимая мишень, которой нужен крепкий и надежный партнер. Как бы это ни было парадоксально, но в таковой роли выступила КНР, которая делает Пакистан своим стратегическим партнером. Возникает вопрос: Пакистан на грани краха, для чего Китаю помогать ему? Какую цель он преследует? Исходя из каких соображений, действует? Цели Пакистана довольно понятны: он нуждается в сильном партнере, как минимум для обеспечения собственной безопасности, т.е. экономические выгоды играют в данном случае далеко не единственную роль. Китай же, следуя четкой и выверенной политике, пользуется сложившейся ситуацией. И обращает Пакистан на свою сторону, обещая защиту, тем более что его отношения с Индией всегда были натянутыми.

КНР всё отчетливее демонстрирует заинтересованность в Пакистане. В качестве примера можно привести начавшееся в 2002 г. строительство глубоководного порта Гвадар. Китай выделил кредит на его постройку, поскольку это обеспечивает не только доступ к ближневосточным ресурсам, но и контроль за событиями в Индийском океане, т.е. порт дает возможность для превращения Китая также и в океанскую державу. Для развития инфраструктуры создан своеобразный коридор, включающий в себя железную дорогу с развязкой Иран-Пакистан. Таким образом, Китай выполняет еще одну геополитическую цель – выход на Иран и его ресурсы [2].

Не стоит забывать и о том, что китайский проект Экономического пояса Шелкового пути начал свою реализацию со встреч в 2013-2014 гг. глав Китая и Пакистана. В результате была подготовлена обширная документальная база, необходимая для реализации одного из самых масштабных проектов современности. Ключевым моментом стало подписание в 2015 г. соглашения о дальнейшем развитии «экономического коридора» Китай-Пакистан.

Отношения еще более укрепились после важных политических заявлений, сделанных официальными представителями обеих стран. Выступая в апреле 2015 г. в парламенте Исламской Республики, Си Цзиньпин подчеркнул необходимость создания сообщества с единой судьбой, открытия новых путей для сотрудничества и взаимного выигрыша [3]. Особенно важным стало единогласно принятое решение о повышении отношений между двумя странами до «всепогодного стратегического сотрудничества и партнерства». Такое определение китайские власти дают только отношениям с Пакистаном.

Разработка китайской стратегии Нового шелкового пути показала, что одним из самых благоприятных направлений становится ближневосточное. В докладе премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна указывается, что приоритетной задачей является развитие экономического коридора КНР-Пакистан. Так в чем же его преимущества?

Во-первых, он ведет КНР к тому самому порту Гвадар на побережье Индийского океана. Порт открывает путь к Ближнему Востоку, откуда сейчас поступает около 65 % всей импортируемой КНР нефти [4]. Во-вторых, транспортировка грузов из порта Гвадар позволит сократить морской путь с 12 до 3 тыс. км и сможет почти напрямую доставить «черное золото» в Западный Китай. Главным аспектом такого маршрута становится то, что Китай сможет доставлять нефть в обход Малаккского пролива и Южно-Китайского моря, где наблюдается рост международной напряженности, связанный с территориальными спорами Китая и государств Юго-Восточной Азии [5].

Исходя из вышесказанного, становится понятно, что геополитической целью КНР является продвижение к ресурсам Ближнего Востока. Во многом осуществлению этой цели способствует наращивание партнерства с Пакистаном, который стал своеобразной «дверью» в регион.

Подводя итог, можно заключить, что в настоящее время отношения Пекина и Исламабада интенсивно развиваются. И это очередное проявление китайской мягкой силы. На примере стратегического партнерства с Пакистаном Китай демонстрирует, что может приобрести государство, которое открыто к сотрудничеству.

Список использованных источников и литературы

1. Белокреницкий В.Я. Внешнеполитический процесс в Пакистане. Внутренние и внешние факторы и роль России // Внешнеполитический процесс в странах Востока / МГИМО (У) МИД РФ; под ред. Д.В. Стрельцова. – М.: Аспект Пресс, 2011. – 336 с.

2. Fazl-e-Haider S. China-Pakistan Rail Link on Horizon // Asia Times. – February 24, 2007. – URL: http://www.atimes.com/atimes/South_Asia/IB24Df02.html

3. Си Цзиньпин в парламенте Пакистана выступил с важной речью на тему «Создание китайско-пакистанского сообщества с единой судьбой, открытие нового пути сотрудничества и взаимного выигрыша» // Синьхуа. – 22.04.2015. – URL: http://russian.people.com.cn/n/2015/0422/c31520-8881773.html

4. Антипов К. О некоторых аспектах эволюции ближневосточной политики Китая // Проблемы Дальнего Востока. – 2014. – № 2. – С. 27-37

5. Ларин А.Г., Матвеев А.В. Китайская стратегия «продвижения на Запад» и новый Шелковый путь // Проблемы Дальнего Востока. – 2014. – № 3. – С. 5-15.

Код для цитирования: Скопировать