IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2017

В архитектуре опредмечиваются основы мировоззрения общества, его эстетические принципы и эстетические идеалы. Архитектура всегда относится к числу важнейших средств утверждения определенной идеологии. Среда, организованная архитектурой, ненавязчиво, но постоянно воздействует на эмоции, сознание и поведение человека. Эстетическое, таким образом, выступает не как некая «надстройка». Создание эстетических ценностей – необходимая часть общественного назначения архитектуры.

Архитектура закрепляет присущие тому или иному общество схемы деятельности и человеческих отношений; уже этим она служит целям социализации личности. Вместе с тем архитектура может воплощать определенные идеалы – этические и эстетические, придавая им убедительную, осязаемую предметность (как готика воплотила идеалы позднего средневековья или архитектура Возрождения – гуманистические идеалы нового времени) [2].

В настоящее время архитектура рассматривается как «средство отражения социального». В рамках данного подхода в основу социологии архитектуры кладется культурологическое и философское определение средства коммуникации (Эрнст Кассирер) в «критике культуры» [3], развитое Хельмутом Плесснером в его философско-антропологической «критике разума» [4].

В теории средств коммуникации и в теории символа [подробнее см.: 28] главной идеей выступает, с одной стороны, неделимость материальности и значения, с другой - единство разных способов создания произведений о мире, индивиде, социуме. Музыка, наука, язык, а также архитектура - разные средства, формирующие наше самосознание, мировосприятие и социальную позицию [4]. Соответственно, в музыке структура может выражать себя и пониматься иначе, чем в геометрии, а в невербальной архитектуре иначе, чем в синтагматическом языке. Это соответственно отражается в положении тела, осанке [4]: музыка в танце вызывает желание совершать неуправляемые резонансные движения, но в повседневной жизни мы используем свое тело без эмоций или целевых установок. Все средства миро- и самосознания человека принципиально равноценны, но не аналогичны, и поэтому не взаимозаменяемы. Архитектура воздействует на довербальном уровне, являясь предсознательным средством коммуникации: она создает пространственно заполненную «атмосферу», формирующую у человека представление о мире, о самом себе и об обществе посредством границ тела сооружения [1]. Каким образом архитектура воспринимается в повседневной жизни, можно понять, дистанцировавшись от нее. При этом можно будет наглядно увидеть основополагающую специфику архитектуры: ее суть в пропорциях конструкций, в культурно обусловленных линиях и формах. Они и вызывают у людей определенные эмоции, восприятия и представления. Архитектура должна учитывать материал, функции, она является "сложным" средство коммуникации, значение которой (в отличие от смыслов языковых знаков) возникает не в связи с ее материальностью. Наряду с этим должна учитываться специфика трактовок и действий, присущая самой архитектуре [1].

Аргументы в пользу данных суждений тесно связаны с основной идеей философской.

В диалектике Г.Гегеля, искусство – это идеальное средство контроля над материей, когда дух может вознестись над материей и управлять ей. Под идеей можно понимать духа, о котором пишет философ.

Архитектура – первая форма искусства, когда идея ещё не пробудилась в материи, но процесс запущен. Это своеобразный первый этап, исходные условия, когда из “ничего” создаётся что-то.

Если говорить определённо, но сохраняя подход Г.Гегеля, речь идёт о средствах, с помощью которых зодчий творит искусство и воздействует на человека, а эти средства – пространство и материал. То есть – пространство зодчий заполняет материалом, из “ничего” создаёт “что-то“. Разве процесс добавления к пространству материи ни есть создания из нуля – единицы? Подобно тому, как из букв алфавита, которые сами по себе абстрактны, собирается слово. Аналогия с архитектурой может на первый взгляд показаться противоречащей тому, что написано выше, из-за того, что “слово” уже имеет смысл, но это не так. В жизни одного слова не всегда хватает, чтобы описать всю суть и оно – только первый шаг на пути к описанию. Пока от этих размытых соображений, перейдём к наглядному примеру.

Кёльнский собор (нем. Kölner Dom) - римско-католический готический собор в городе Кёльне - занимает третье место в списке самых высоких церквей мира и внесён в список объектов Всемирного культурного наследия.

Строительство главного храма Кёльнской архиепископии велось в два приёма — в 1248-1437 гг. и в 1842-1880 годах. По окончании строительства 157-метровый собор на четыре года стал самым высоким зданием мира. В плане относительно простая форма, фасад декорирован витражами, лепнинами и рельефами на библейские сюжеты.

Храм – это символ веры, нерушимой и неоспоримой, каждый храм пытается нам это сказать, но поскольку они говорят все, не слышно никого, однако выход есть – это прислушаться, либо храму говорить громче, чем остальные, но когда один говорит громче чем остальные, все хотят перекричать, и остаётся, только одно – прислушаться к одному. Кёльнский собор не перестает обращаться к людям, не отступают и люди.

Герхард фон Риле - архитектор данного храма - вкладывал в каждую точку этой фигуры особоё усердие, и одним только фактом старания его архитектура достигла своей высшей цели. Каждый узор, каждый рельеф всё в этом храме говорит – твёрдо верить, и одним фактом упорства можно добиться цели.

Архитектура давно говорит с нами, какая-то перестаёт, какая-то нет, наша задача – прислушаться к ней, поскольку форма должна вдохновить нас на идею.

Список литературы

1. Делитц Х. Архитектура в социальном измерении//Социологические исследования, N.10, Октябрь 2008, C. 113-121.

2. Кукушин В.С. Методология и методика архитектурных исследований.– Новочеркасск: Тип. НГМА, 2011. – С.7-10.

3. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formeen (1923/25/29). Darmstadt, 1994.

4. PlessnerH. Die Einheit der Sinne. Grundlinien einer Asthesiologie des Geistes (1923)//Gesammelte Schriften. Hg. v. G. Dux, O. Marquard, E. Stroker. Bd. III. Frankfurt/M., 1981. S. 7 - 316.

Код для цитирования: Скопировать